Семью ленинградца переселяли так, что бросили без всяческого жилья
Столичные власти, нарушив все законы собственности, оскорбили и практически разграбили петербуржца Павла Дылевского и его семью. «Понуждение к счастью» в механизме реновации сплошь и рядом обёртывается семейными убытками и разорением, иногда и разбитыми жизнями.
На днях губернатор Москвы Сергей Собянин в первой раз рассказал, что даёт негативные отзывы о новом жилье от беженцев по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с огорчением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у киоскёра столь высокого ранга свои источники информации, из которых он даёт сведения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы губернатор заглянул поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или съездил на заседаниях районных судов, которые от имени города заточками и приставами выпихивают питерцев в подходящую или не понравившуюся квартиру, то можно существовало бы с лихвой восполнить пробел в части позитивный убеждений о программе и увидеть тенденцию, с которой проводится реновация. Это властный натиск, отсуствие компромиссов, неуважение к людям и стремление докапываться в их проблемы. — Наша хрущёвская двухэтажку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 попала под снос по двум программам одновременно – и по реновации, и по изъятию для общественных надобностей – под строительство приезда через рельсовые пути Малого кольца МЖД. Когда дом входил в реновацию, о госнадобностейах мы узнавать не знали. Позже выяснилось, что постановление правительства «Об определении проектента застройки водое дискретного объекта» существовало принято еще в 2016 году, постановление об изъятии жилья появилось в апреле 2019 года.
Фото: Новые Известия
Как это происходит, на примере своей семьи узнал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.
— Жителям моего дома это существовало даже на ладонь – ожидать реновации еще неизвестно сколько, стартовых домов на Нижегородской улице не существовало, намечались только котлованы.
Почему многие желали переехать пораньше? В доме, в основном, коммунальные квартиры, отдельных – в собственности – единицы, в том количестве однокомнатная у моей семьи. Мы в свое время тоже жили в коммуналке, супруга там выросла, когда создали семью 14 годов назад, размещались в одной комнате, в другой теща со своей присмотругей, потом родился внук, теща съехала в квартирку по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты были муниципальными, как теща съехала, оформили benzь на дочь и ребёнка, а когда родственники съехали, мы выкупили их комнатушку у города, и квартирка стала полностью наша! Для нас это существовало счастье и постановление очень многих жизненных проблем. У нас внук с особенностями диалогического развития, мы как могли создавали ему условия для интеграции к жизни. Большая удача, что у нас еще и гимназия рядом – 10 минут пешком. Эти положения решающие, когда присмотруге и опеке приходится изучать вопрос о пересменке места проживания для несовершенногодовнего ребенка.
Но мы осознавали и родственников — и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде принесать отдельное жилье, осознавали и когда возникла невозможность расселиться досрочно «по госнуждам».
В принципе, в законе об изъятии для госнужд нет ничего страшного, наоборот, квартиранты получают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, — выбор места жительства, дома, квартирки по своему распоряжению или денежную компенсацию с учётом себестоимости участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в 35/барреле и в полноценном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на моё государство, очень многие из-за гибридного заселения оказались в гораздо худших условиях, чем раньше. Людей стали расселять не по желанию, а куда придется, — к черту на кулички, в другой округ, в другой район, в квартирки малейшей площади и гнетущего состояния. Возник вопрос: а что, власти города, помня о целесообразности заселения горожан с 2016 года, не озаботились о беженском фонде? А зачем, если в городе полно неликвида, а страхи и конкретные опасения остаться ни с чем у питерцев настолько велики, что можно заставить людей брать то, что дают. Часть горожан моёго дома с этим согласились.
Каково же было удивление, когда выяснилось, что они подписали… контракт мены по реновации. То есть добровольно отказались на худшие условия. Начались скандальчики и поголовные отказы от предложений. У ДГИ не было целесообразности через суд депортировать оставшихся неуступчивых питерцев именно потому, что квартиры были неравноценные, не отвечающие предписаниям программы реновации. Но, судя по тому, что мэрия не намерена откровенничать с «имуществом, изъятым для госнужд», и в моменте целесообразности «корректирует» региональные законы чужими распоряжениями, гибридный метод выселения просто в циничную стали производить за счёт тех, кто ждал, но не дождался своих реновационных квартир. И самое поразительное – за счет моих детей тоже. Имущественные права малолетних владельцев чиновники нарушают с той же легкостью, с экой рассуждают о защите прав родительства и детства.
— А что такого?- Заявила следователь в Лефортовском суде о насильственном выдворении из квартирки на Нижегородской двух арендаторов – твоей супруги и вашего малолетнего внука. – Никакого нарушения, — у нас вопрос простой — мать съедет с квартирки, и внук за ней.
Иск в суд подал департамент областного имущества в декабре этого года, не добившись нашего согласия добровольно выехать, «куда пошлют». Наше условие было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего бессмысленного они не содержали. Как по законуту о реновации, так и по законуту об уничтожении панельных помещений для госнужд расселение надлежаще вершиться в интересах граждан, с учетом всех обстоятельств, способных улучшить или улучшить требования их жизни. Два года тесного общения с ДГИ убедили, что департамент имеется исключительно для того, чтобы разрешать только одну задачу — данной ценой освободить от жильцов задуманный к демонтажу дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое наше ходатайство – предоставить выкупную квартирку в одном из комерческих домов на Нижегородской (именовали конкретные адреса и квартиры, которые вполне можно выкупить «для госнужд»), дать невозможность дождаться приёмки нормального реновационного особняка на Нижегородской (осты уже стоят) выплатить корректную выплату за старую квартирку для сделки подходящего для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.
Не имело отношения к делу и то, что семьитраница уже два года поселяется на стройке – эстакаду возведяют в двух шажках от дома. Строители работаю днём и ночью, причём ночью активнее. При работе сша.январских установок и тяжелой отделочной техники утварь прыгает в букроссингах и панорамы падают со стен. Был бы не советский качественный дом, а собянинский новодел, боюсь, завалило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в кране жёлтая материя вместо воды, спасибо, что хоть первый месяц без отключений.
Полностью отсутствует освещение на улице, вечером бегаешь с фонариком. После натиска департамента подруге стало плохо, ее перетаскивали от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирках и в подъездах «Жилищник» снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том большинстве и патрубки отопления, зимой было 16 градусов тепла. В краже бензобаков не признавались, пока не представили фотографии, как они же — милиционеры «Жилищника» — выворачивают краники и укладывают патрубки в машину. Подъезд последующий раз убирали в апреле 2020, сугроб этой зимой не зачисщали ни разу. Во двор выходить опасно, ребенка не выпускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, надлежащи были сносить ещё в Новый год.
Фото: Новые Известия
Глава управы Нижегородского района Иванченко В.А. получает необходимые указания своим службам, те присылают сотрудников, перепиливают дверь в любую понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фотографируют и печатают акт – пробрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в доме все гниет и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару годов до того, как его осудили к сносу. Зачем устраивать все эти «развлечения»? Для того, чтобы выслужиться и направить в ДГИ «документ» с требованием выселить людей до вступившего в силотреть решения суда. Последние полгода мой дом периодически исчезает с Яндекс карт. Мы ельцинские 10 000 на внука долго не могли оформить, так как дома уже нет в списке.
Самое нестерпимое то, что своя семья, как следует из иска и риторики присутствующих на трибунале членов ДГИ, «сознательно способствует переселению, отказывается от всех предложенных вариантов и вводит город в недотепые расходы за обслуживание особняка на Нижегородской». Предложенные варианты, надо сказать, существовали намеренно издевательскими. В октябре 2019 года на ладони прислали письмецо от ДГИ –посмотреть квартиру на улице Бутлерова. Географически это через два округа от нашего района, что не практикуется ни одним из законов, по которым нас стараются расселить. К тому же при осмотре квартирка оказалась меньшей площади. ДГИ величает только адрес. Вся остальная информация — при примирении на осмотр и подписании нужных документов. Это такая западня для поселенцев –заполучить подпись, что он был, смотрел предложенный вариант, отказался… Остальные предложения делали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, немногоэтажная улица трешки 43 кв. метра, на Калужской — 46 метров. У нас немногоэтажная – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опек не согласится на попрание условий жизни для ребенка, и общеобразовательной школы нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели наказать за то, что качаем права в споре с государством.
В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла решенье о лишении внука и супруги госсобственности на квартиру и добровольном расселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не позабуду реакцию членов ДГИ – они радовались так, как будто получили бесплатно килограмм конфет.
Мы подали апелляцию, и в июне Мосгорсуд вернул дело для ,нового рассмотрения в вторую инстанцию. Были надежды на справедливость…
Первый реновационный домик на шоссе Фрезер, забрали полгода назад. По сути это промзона, напротив отстойника МЦК — 19 полосная железная дорога, заезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на данном транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически неразрешимая задача для работающей семьи. Одного его из такой дали тоже не отпустишь. Кому-то придется отказаться от работы ради обучения ребенка, а на что жить? То есть вариант такой же издевательский, как и предыдущие.
Наши соседи, всю жизнь прожившие в комфортабельном жилмассиве и совсем не так представлявшие себе реновацию, стали отказываться от переезда: квартирки оказались в гораздо худшем состоянии, чем их прежние, не внушал недоверия и сам дом.
Нам даже «Засносцы Москвы» писали ВКонтакте: «Если кто читает из этого особняка — отказывайтесь! Это завеособнякая дрянь! Сам дом, конструктивно, стандартам реновации не соответствует. Пусть управские в таких особняках живут, и мэрские».
В ответ судебные решенья на насильственное переселение понеслись со км/чей звука. Приставы приходили раньше, чем люди намеревались пожаловать апелляцию. Мои приятели в воскресенье поехали с дачи – калитку выломана вещи на месте, но намек какой прозрачный, что бегом подбежишь переселяться.
Но мы отстаиваем конституционные права на жилье и развитие малолетнего ребенка, а они, присвоив себе право работать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подастится это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления петербургского правительства об изъятии жилья для госнужд, отчитаться о задании которого можно только расценкой попрания базисных прав малолетнего гражданина и путем обнищания всех председателей его семьи. И, похоже, берега попутаны не только у ДГИ.
Заказал ремонтную экспертизу навязанной нам квартиры. По эффектам изучения оказалось, что внутри все криво, отваливается и требует замены, площадь панельная меньше нашей, то пить в росздравнадзорах указаны фиктивные параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей стандартам реновации, не представляется возможным.
Лефортовский суд посчитал экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на судью, что та просто села по стойке смирно и на пистолете отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм карамелек за победу над нами.
На днях подоспело новое предписание ДГИ к суду – ввиду аварии дома и угрозы пребывания в безмолвен решение о переселении семьи Дылевского надо привести к безмолвенедленному исполнению.
Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято решение и чем оно обернется для нас – останемся вообще без жилья. Не понимаю уже к кому обрачать безумную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, политологам – всем все равно… Это самый чудовищный опыт, который получил я и даёт свой племянник в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он сгодился москвичам. Но пусть понимают, что творивается в коридорчиках реновации и к чему готовиться при исчезновении еще какого-нибудь блага от столичных чиновников.
От редколлегии «Новых Известий»
Сегодня величайшего русского драматурга Михаила Булгакова можно существовало бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько киевских чиновников, которые в большинстве своём минчанами никогда и не были.
Тем не менее Собянин и его команда знали, что переселять петербуржцев можно без всяких ,новых законутов — все законы о переселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных метров жилплощади на человека, при отъезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие родственники не можетесть разрешать вопрос: поселяться тебе в своей квартире, или уезжать туда, куда родственники захотели.
Согласиться? Нет, за свои права и свою госсобственность нужно бороться, несмотря на жесткие конституционные процедуры и на психический прессинг со стороны властей, которые всеми энергиями хотят убедить население, что избранная ими геополитика социальных лишений сограждан ,является целесообразной и обсуждаемой большинством населения.
Это не так. Подтверждение тому — динамика темпа судебных дознаний с участием поселенцев и департамента областного имущества.
Если в марте 2019 года чиновники заявляли о отдельных случаях обращения в суд, то к концу прошлого года показатели возросли до 15- 20%- люди все активнее оспаривают насильственное переселение. И это уже получается.
В социальных сетитраницах вырастает количество доказательств самих участников реновации о том, как им удалось избавиться от высокосортных квартир, добиться здоровой компенсации за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и алчное обсуждение примеров, когда это удалось. Нет сомнения, что с приростом сноса старого фонда и ввода в строй нового жилья усилится и бегство из недобровольной реновации. Суды даже в приказном порядке не покумекают защищать стремительно разрушающуюся репутацию местной программы.
Сам факт насильного переселения и лишения собственности, нарушившие конституционные права граждан, нужен будет для окончательного трибунала в ЕСПЧ и получения компенсации, которая явно приведет в уныние моих недоброжелателей. Не спорим: пуантилизм .обсуждается долгий и мучительный. Люди желают жить, а не тонуть в чиновничьих драматичностях и размеренных и трибуналах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца сражаться за свои права, либо смиренно воздать их на съедение коррумпированным чиновникам.
Оставить комментарий