Искалеченные судьбы тысяч женщин и детей — одно из самых тяжких последствий краткого правления террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в РФ). Мировое сообщество ломает голову над тем, что делать теперь с гражданами «халифата», которые отвергли общечеловеческие ценности ради идей джихада, и как устроить их жизнь, чтобы не наказать невиновных, но и не пустить домой послов радикального исламизма. «Лента.ру» изучила, как с этим пытаются справиться на Западе и в России.
Жена джихадиста
«Нет, казней я не видела. Однажды я увидела, что в мусорном ведре лежит отрезанная голова. Меня это не смутило — это же враг ислама! Я думала о том, что этот человек мог бы сделать с мусульманками», — говорит 19-летняя Шамима Бегум.
Журналист Times отыскал ее, беременную, в лагере беженцев «Аль-Хауль» на севере Сирии, где проживает почти 40 тысяч человек, многие из которых — родственники боевиков ИГ. Спустя несколько дней женщина родила.
Родившаяся и выросшая на востоке Лондона «жена джихадиста» говорит на почти безукоризненном английском, спокойно и уверенно. Она ни о чем не жалеет — знала, на что шла. В 2015 году она, впечатлившись пропагандистскими видео «Исламского государства», вместе с двумя подругами — Кадизой Султаной и Амирой Абазе — вылетела в Турцию и пересекла границу Сирии, чтобы выйти замуж за воина джихада. Тогда ей было 15 лет.
Отчаянные домохозяйки
Первые дни в ИГ девочки провели в специальном «доме невест» — им подыскивали женихов. Уже через три недели Шамима вышла замуж за 27-летнего Яго Ридейка, террориста из Голландии. В начале 2019 года ее муж сдался сирийской армии. Одна из ее подруг погибла, вероятнее всего, от российского авиаудара в 2016 году — в подвале дома, где она жила, находился один из командных пунктов ИГ. Где находится третья девушка, до сих пор неизвестно.
Жизнь в ИГ Шамиме казалась вполне заурядной: «Да нормально жили. Бомбили нас иногда, но вообще все было хорошо». На вопрос, считает ли она ошибкой отъезд в Сирию, отвечает однозначно, равнодушно глядя на репортера: «Не жалею. Я изменилась, стала сильнее. В Британии такого мужа я бы точно не нашла».
Ребенок, родившийся в лагере беженцев, — третий за четыре года. Два других умерли из-за голода и болезней в «столице» ИГ Ракке. Теперь юная жена террориста хочет, чтобы о ее новорожденном сыне Джарахе — имя заранее выбрал отец — позаботилось британское правительство и налогоплательщики. Шамиме кажется, что она пережила достаточно ударов судьбы и теперь заслуживает покоя.
«У них нет доказательств, что я занималась чем-то противоправным, я просто уехала в Сирию и четыре года была домохозяйкой. Сидела дома с детьми. Ничего не пропагандировала и никого никуда приезжать не звала», — говорит она в свое оправдание.
Дома не ждут
Однако ни ее слова, ни мольбы ее родителей, кажется, не убеждают власти Великобритании. «Мы не должны забывать, что жены джихадистов кормили халифат. Они помогали с логистикой, а также призывали других британок последовать своему примеру», — заявил министр безопасности Бен Уоллес. Кроме того, добавил он, Британия не ведет консульской деятельности в Сирии, поэтому для возвращения Бегум придется самостоятельно добраться до Турции или Ирака.
К мнению Уоллеса присоединился и министр внутренних дел Соединенного Королевства Саджид Джавид: он считает, что подобные Бегум женщины «полны ненависти к стране». «Если вам удастся вернуться, будьте готовы к допросу, расследованию и наказанию», — обратился он напрямую к Шамиме на страницах Times.
Как пишет «Би-би-си», Великобритания была бы обязана забрать Бегум, будь она несовершеннолетней, но по достижении 18-летия она самостоятельно несет ответственность за свои действия перед законом. Лишить гражданства ее, однако, не могут — по международным нормам, такое допустимо только в отношении людей с двумя паспортами, а Шамима к ним не относится.
Джихадистский интернационал
За последние годы Британия десятки раз лишала гражданства боевиков ИГ — в 2015 году правительство страны приняло новый порядок, облегчающий процедуру лишения гражданства для террористов, пытающихся вернуться домой. Однако среди сотен британских граждан в Ираке и Сирии четверть — женщины и дети, и вопрос о том, что делать с «львятами халифата» и их матерями, остается дискуссионным.
В 2018 году Международный центр исследования радикализации (ICSR) опубликовал доклад, посвященный этому вопросу. В нем говорится, что роль женщин в рядах террористов недооценена: «Мы считаем, что эти женщины могут представлять угрозу — некоторые из них прошли определенную подготовку на подконтрольной ИГ территории и могут применить свои навыки в других местах или передавать их детям».
В том же докладе уделено внимание несовершеннолетним — подчеркивается, что дети в ИГ с раннего возраста подвергаются идеологической обработке и проходят боевые тренировки. Этот опыт вместе со статусом ребенка, рожденного в «Исламском государстве», может в дальнейшем привести к изоляции и радикализации возвращенных детей. Это, как считают авторы доклада, особенно вероятно, если родина примет их вместе с матерями — отдельно освещается такой феномен, как «семейные террористические ячейки».
Показателен опыт другой британки, уехавшей в Сирию с полуторагодовалым сыном: Тарина Шакил через Twitter призывала женщин ехать в ИГ, фотографировала ребенка с флагом организации, а когда ее задержали на границе при возвращении, заявила, что была похищена и присоединена к ИГ против желания. Недавно она вышла на свободу после шести лет заключения.
Невинные жертвы
Как сообщил побывавший в лагере «Аль-Хауль» журналист The Independent, практически все живущие там жены террористов говорят о своем опыте жизни в ИГ совсем не так, как Шамима Бегум. Женщины с европейскими паспортами рассказывают, что присоединиться к группировке их заставили насильно, что они стали жертвами обстоятельств, что жизнь в халифате была настоящим адом. Они сожалеют, стыдятся и раскаиваются.
Оказалась ли 19-летняя британка единственной, кто сохранил верность убеждениям? Стоит ли верить словам матерей, живущих в условиях нехватки воды, еды и лекарств в палатках посреди пустыни и готовых на все, чтобы спасти своих детей? Уместно будет вспомнить об исламском понятии «такия», дословно переводимом как «осмотрительность» или «осторожность». Оно предполагает, что правоверный мусульманин может скрыть свои убеждения, подружиться с неверным и даже публично отречься от веры для сохранения своей жизни, но быть верен Аллаху в душе. Возможно, за время жизни в ИГ кто-то из женщин действительно разочаровался в былых идеалах и искренне раскаивается, но как проверить их честность — неясно.
Видимо, подобными соображениями и руководствовались власти Франции, когда в конце прошлого года решали, что делать с десятками гражданок республики в курдских лагерях. Решение было следующим: Франция примет примерно 150 детей — вызволит несовершеннолетних из убогих палаток, спасет от болезней и отдаст на обучение в государственные школы. Но при одном условии: если их матери останутся в Сирии, и решать их судьбу будет курдское, а не французское правосудие. Оно вряд ли окажется милосердным — об этом говорит опыт Ирака, где в 2018 году приговорили к смерти и пожизненному заключению десятки женщин из Франции и России.
В январе 2019 года французам пришлось передумать и согласиться на возвращение десятков джихадистов для суда над ними. Как выяснилось, у сирийских курдов просто не хватает ресурсов, чтобы удерживать пленных, и если европейцы не начнут их забирать, террористов придется отпустить.
Добро пожаловать домой
Проблема исламистских семей в России, возможно, стоит более остро, чем в прочих европейских государствах: как сообщал сайт «Кавказский узел», о возвращении домой попросили около семи тысяч россиянок, у большинства из них несколько детей. Как и на Западе, роль в репатриации играют слезы родных: семьи, чьи дочери отправились помогать в войне с неверными, не устают бороться за милосердие государства к «оступившимся».
Возвращение идет постепенно и неоднозначно — в Дагестане прибывших женщин, как правило, задерживают прямо в аэропорту, а уроженки Чечни остаются на свободе под присмотром семьи и спецслужб. Кавказские правозащитники подчеркивают: женщины, просящие о возвращении, раскаялись и готовы понести наказание, а их рассказы о нелегкой жизни в ИГ помогут профилактике терроризма. Неизвестно, как именно жен и детей игиловцев планируют переубеждать — о программах реабилитации для них только начали говорить.
Заметную роль в этом вопросе сыграл глава Чечни Рамзан Кадыров. Он последовательно отстаивает позицию, согласно которой детей необходимо вернуть в Россию вместе с матерями. «Мы (…) не прекратим поиски и возвращение граждан России, пока в Ираке и Сирии остается хотя бы один ребенок и одна женщина», — написал Кадыров в своем канале в Telegram 30 декабря прошлого года. По-видимому, глава республики полагает, что надзор семей и наставления традиционных религиозных лидеров смогут оградить Россию от деятельности последователей радикальных идей.
Скрытая угроза
Со «спасителями оступившихся» не согласны силовики: по словам директора ФСБ Александра Бортникова, женщины и дети, которых возвращают в Россию по гуманитарным каналам, «используются главарями террористов в качестве вербовщиков либо исполнителей терактов».
«Знайте, муртады, если мы доберемся до вас, мы, добравшись, отрубим вам головы, и они полетят», — говорит с кавказским акцентом мальчик лет одиннадцати, сидя на диване с ножом в руке, — такое видео опубликовал Telegram-канал «ТВ Д///ИХАД».
Может быть, оно снято ради шутки. Зато не шутил его сверстник из Чечни, на видео присягнувший террористам вместе с несовершеннолетними братьями и погибший от пуль полицейских в Грозном при попытке совершить теракт летом прошлого года.
Еще в 2016 году Европол предупредил, что после разгрома ИГ в Сирии и Ираке не стоит ждать полного исчезновения группировки: предчувствуя территориальное поражение, она меняет тактику и становится, как ранее «Аль-Каида», тайной сетью террористических ячеек. Наверняка не последнюю роль в подпольной деятельности будут играть дети, под видом невинных жертв принятые в родных странах, и их матери, некогда вдохновлявшие на джихад их отцов, а теперь воспитывающие новое поколение боевиков. Кому и как в России и на Западе придется столкнуться с последствиями нынешних решений и чья тактика более выигрышна — через некоторое время нам всем предстоит узнать.
Оставить комментарий