Одним из первых заявлений Владимира Зеленского на посту президента стало предложение провести референдум о дальнейших переговорах Киева и Москвы. Сама по себе идея не уникальная — он говорил о такой возможности и раньше, однако без ответа остается достаточно много вопросов: как организовать плебисцит, когда и — главное — о чем спросить украинцев. «Газета.Ru» — о перспективах прямой демократии в вопросах внешней политики новой украинской власти.
Президент Украины Владимир Зеленский хочет инициировать референдум о будущем переговорного процесса с Россией. Об этом уже на второй день полномочий нового главы государства сообщил руководитель администрации президента Андрей Богдан.
«Мы рассматриваем вынесение на народный референдум [вопроса о формате переговорного процесса с Россией], чтобы не только депутаты проголосовали, не только президент, — чтобы народ Украины принял это решение», — заявил он в эфире телеканала «112 Украина».
Сама по себе идея референдума — не новая в украинской политической практике. В разное время самые разные политические силы говорили о необходимости проведения плебисцита, например, по вопросам вступления страны в НАТО и ЕС. В марте, например, Зеленский говорил, что можно вынести на всеукраинское обсуждение вопроса о членстве государства в Североатлантическом альянсе.
Примечательно, что слово «референдум» звучало в интервью Зеленского еще даже когда тот не был официальным кандидатом на пост главы государства. В беседе с журналистом Дмитрием Гордоном он говорил: «Я сказал бы: „Люди, я с ним [президентом России] говорил, вот его список. А вот наш список. Вот на это они готовы пойти. А дальше, люди, я считаю, что надо так. Однако, как и на выборах президента, решать вам. Проведем референдум. Не хотите — скажите свое слово. Хотите — тоже скажите“.
То есть сама по себе идея провести плебисцит на Украине, по крайней мере, со стороны Зеленского, вовсе не является внезапной.
Другой вопрос, что на данном этапе совершенно не понятно, как исполнить это желание с точки зрения организационно-технического аспекта и с позиции содержательного наполнения.
Во-первых, чтобы провести референдум, на Украине необходимо принять соответствующий закон. Дело в том, что в начале 2018 года конституционный суд страны признал не соответствующим главному документу страны закон „О всеукраинском референдуме“, принятый Радой в ноябре 2012 года. А прежний действовавший на Украине закон, регулирующий эту сферу — от 1991 года — утратил силу после вступления в силу закона от 2012 года. Получается, что нормативно-правового акта, регулирующего этот вопрос, на Украине попросту нет.
Здесь же стоит учитывать ситуацию неопределенности, связанной с роспуском Верховной рады Украины: Зеленский соответствующий указ подписал, назначив досрочные выборы на 21 июля, но депутаты собираются оспорить этот указ в суде.
В любом случае, отношения нового президента с нынешним составом Рады не задались, а, значит, принятия закона о референдуме в ускоренном режиме ожидать не приходится.
С точки зрения организационного процесса, логичным представляется совмещение референдума с выборами в Раду — например, 21 июля, но вряд ли парламент пойдет навстречу Зеленскому и примет соответствующий закон.
Получается, что вопрос о том, когда проводить референдум, — не ближайшей перспективы.
С другой стороны, у Зеленского появляется дополнительное время для тщательной проработки содержательного наполнения плебисцита — собственно, все упирается в то, каким именно будет вопрос, и здесь, пожалуй, команду нового президента ожидает самое сложное.
Вопросы, выносящиеся на референдум, должны быть четко формулированными, однозначно воспринимаемыми, но главное — ответить на него можно лишь двумя позициями — „да“ или „нет“.
Самое сложное здесь, конечно, — определиться с формулировкой.
Портал „Страна.ua“ предполагает, что возможны три сценария развития событий.
1. Вопрос будет сформулирован максимально абстрактно, например, „Поддерживаете ли вы начало переговоров с Россией по миру в Донбассе?“
2. Команда президента самостоятельно разработает план действий по урегулированию конфликта в Донбассе, после чего предложит проголосовать за него украинцам. В случае если результат будет утвердительным, представит его России.
3. Команда Зеленского разработает план, согласует и утвердит его с Россией и только потом выставит на голосование.
Каждый из предложенных вариантов имеет свои изъяны. В первом случае, вероятнее всего, стоит ожидать, что граждане Украины так же абстрактно на вопрос о „поддержке переговоров с Россией с целью достичь мира в Донбассе“ ответят „да“. Что делать дальше с этим результатом, непонятно.
Во втором случае команда Зеленского может приложить массу усилий, чтобы сформулировать план действий, утвердить его через референдум, но Москва может отказаться от его исполнения, поскольку в таком случае это будет навязанная инициатива.
Более того, Москва настаивает на том, что план действий по деэскалации напряжения в Донбассе есть — это минские соглашения. Киев и сам, по крайней мере, публично ни разу не отвергал до конца приверженность минскому процессу — на документе стоит подпись украинских политиков, он одобрен Совбезом ООН, то есть для Украины эти соглашения подразумевают международные обязательства.
Соответственно, любые предложения, выходящие за рамки соглашений, будут означать разрушение минского процесса, а Москва на это вряд ли пойдет.
Третий вариант предпочтителен, но требует еще более тщательной подготовки и, соответственно, отодвигает установление мира в Донбассе на еще более неопределенный срок.
Кроме того, на данный момент даже нет намека на восстановление диалога между Москвой и Киевом по данному вопросу.
Зеленский же, хотя и занимает свой пост меньше недели, уже проявил некоторую непоследовательность в своих действиях по отношению к России. С одной стороны, на протяжении всей предвыборной кампании он утверждал, что готов к переговорам, с другой, в первый же день президентства призвал США усилить санкционное давление на Москву. Это тоже вряд ли поспособствует тому, что Москва пойдет на контакт за пределами тех международных процессов, которые связывают две страны в настоящий момент.
При этом Кремль воздерживается от комментариев по поводу планируемого референдума, хотя речь в плебисците пойдет о взаимоотношениях именно в Москвой.
»Это внутреннее дело Украины, безусловно. Конечно, от Киева мы бы ожидали конкретные шаги, прежде всего, в русле выполнения минских договоренностей, урегулирование внутриукраинской проблемы, в также в плане нормализации двусторонних отношений с Россией. Мы ждем этих шагов, но пока их не видим», — заявил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков.
В то же время Зеленский уже проявил достаточно пренебрежительное отношение к обязательствам Украины в рамках минского соглашения. В частности, он заявлял, что не будет вести прямые переговоры с представителями самопровозглашенных ДНР и ЛНР, а также не будет признавать особого статуса — автономии — этой территории. То есть как минимум выполнять политическую часть минских соглашений Зеленский не станет.
Кроме того, сам факт проведения референдума может быть негативно воспринят наиболее заметной частью украинского общества. Например, председатель киевского Института национальной памяти Владимир Вятрович, известный россиянам как один из идеологов политики декоммунизации, уже подверг критике сам факт возможных переговоров с Москвой.
«Референдум о переговорах с Россией -— это украинский Brexit. Только Украина окажется перед угрозой выхода не из международного содружества, а собственной сущности», — написал он в фейсбуке.
Поэтому Зеленскому предстоит достаточно кропотливая работа по согласованию процедуры проведения плебисцита, если его идея сама по себе, конечно, не является частью пиар-компании, а такие подозрения среди украинских политологов также встречаются.
Оставить комментарий