В той или иной форме наемные войска, напрямую не подконтрольные собственной стране, существуют столько, сколько существует организованная война как таковая. В современном виде такие вооруженные формирования именуются одним емким термином ЧВК — частные военные компании. В развитых странах ЧВК являются вполне сформировавшимся направлением бизнеса, в котором задействованы десятки тысяч людей, а его прибыль зачастую измеряется в миллиардах долларов. Объемы мирового рынка ЧВК огромны: только по подсчетам некоммерческой организации War on Want, рынок услуг «военного консалтинга» имеет годовой оборот от $100 млрд до $400 млрд. Несмотря на то что большая часть этих денег оседает на банковских счетах владельцев и совладельцев, своих сотрудников частные военные компании не обижают. В среднем только за время пребывания в Ираке сотрудники одиозной Blackwater получали от $500 до $2500 в сутки в зависимости от должности и квалификации. А, например, выручка самой крупной ЧВК в мире G4S составила $10,5 млрд в 2015 году. В то же время в развивающихся странах ЧВК представляют собой явление из «серой» зоны, опасно балансирующее между службой государству и статусом нелегального вооруженного формирования. Наиболее ярким примером такого отстающего развития частных военных компаний является Россия.
Не секрет, что Россия имеет богатую военную историю. На протяжении веков в больших и малых конфликтах русские доказывали, что в случае необходимости умеют воевать как мало кто другой. Поэтому появление русских на рынке частных военных услуг было исключительно вопросом времени. Ввиду довольно сложного в экономическом и социальном отношении периода, переживаемого Россией накануне XXI века, воспользоваться западным опытом работы ЧВК долгое время никому не приходило в голову. Вкупе с общей разрухой на рубеже тысячелетий в России началась гражданская война в Чечне, потребовавшая значительных людских ресурсов и еще больше дестабилизировавшая общество. Только после окончания Второй чеченской кампании в 2009 году, когда тысячи молодых людей, испробовавших на себе войну, остались не у дел, в военной среде начались первые, тогда еще робкие разговоры о ЧВК.
Но первая серьезная попытка занять новый рынок была предпринята лишь спустя несколько лет, в 2013 году. Именно тогда была сформирована и зарегистрирована первая «официальная» российская ЧВК «Славянский корпус». Поскольку российское законодательство запрещает наемничество как таковое, регистрировать фирму пришлось в Гонконге. Первым контрактом компании стала охрана нефтяных месторождений в Сирии, где к тому времени уже два года шла война. Для выполнения поставленной задачи было сформировано подразделение, состоящее из двух рот, общей численностью чуть меньше 300 человек.
Однако в результате непродуманной логистики и откровенной халатности командования первое же боестолкновение «Славянского корпуса» оказалось для него последним — колонна подверглась обстрелу и, не получив поддержку, вынуждена была отступить на аэродром, откуда в срочном порядке эвакуировалась в Россию. И вот здесь начинается самое интересное. Сразу же после приземления все участники «Славянского корпуса» были арестованы сотрудниками ФСБ по обвинению в наемничестве. После долгого судебного разбирательства некоторые получили реальные сроки до трех лет тюремного заключения.
Все руководители компании от дальнейших планов по развитию ЧВК отказались. Все, кроме одного.
Помощь придет
Одним из взводных командиров «Славянского корпуса» был бывший офицер спецназа ГРУ, тогда еще никому не известный человек по имени Дмитрий Уткин. Очень скоро, буквально через год, его позывной «Вагнер» станет именем нарицательным, синонимом понятия «российская ЧВК».
В 2014 году, когда конфликт на Юго-Востоке Украины перерос в настоящую гражданскую войну, так называемому народному ополчению (жителям Донбасса, несогласным с действиями центральных властей Украины) отчаянно требовалась военная помощь, выходящая далеко за рамки того, что может официально предоставить Российская Федерация. Такой помощью стало вмешательство внезапно сформированной безымянной ЧВК, которая появилась на Донбассе неожиданно для обеих сторон конфликта. Первой серьезной операцией новой военной силы стал так называемый Дебальцевский котел — масштабное окружение в феврале 2015 года, в которое попали, по разным оценкам, от 5000 до 8000 украинских военнослужащих. За неимением названия новую ЧВК начали именовать по позывному ее руководителя, вначале даже не склоняя, — «ЧВК Вагнера». Тогда «вагнерá» показали себя наилучшим образом, действуя эффективнее не только местного ополчения, но и штатных армейский формирований, уступая разве что спецподразделениям российской армии. Однако в том же 2015 году широкомасштабные военные действия на Юго-Востоке Украины были окончены. А «Вагнер» остался.
В Сирию за деньгами
Гегель писал, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, а второй — в виде фарса. Это как нельзя лучше описывает дальнейшую судьбу «ЧВК Вагнера». После окончания активных боевых действий на Украине «Вагнер» вновь вернулся в Сирию, на этот раз обладая куда большими силами и административным ресурсом. Непосредственная связь «Вагнера» и российского Министерства обороны была очевидна с самого начала. Очевидно, что в специфике российских реалий никакой чисто коммерческой организации ни за какие деньги просто не позволили бы участвовать в украинских событиях. Впрочем, полностью исключать коммерческую составляющую нельзя, ведь для рядового сотрудника компания «Вагнера» все-таки является более-менее типичной ЧВК — в первое время заработная плата наемника в «песках» могла достигать 300 000 рублей в месяц и более. Правда, по мере роста потока сотрудников и авторитета компании расценки сильно упали, практически вдвое, да и то с подводными камнями. А уж о том, чтобы родственники могли получить страховку в случае гибели бойца, никто уже и не думал.
Но вернемся к Вагнеру. Заручившись поддержкой на высочайшем уровне и доказав свою лояльность государству, Дмитрий Уткин развернул по-настоящему масштабную деятельность в Сирии. С осени 2015 года число сотрудников компании, пребывающих на территории Сирийской Арабской Республики, практически не опускалось ниже отметки 1000 человек. Это притом что по условиям контракта каждые три месяца предусмотрена ротация. То есть совокупно число сотрудников этой компании может превышать три тысячи человек. Наряду с российскими ВКС, «ЧВК Вагнер» стал главной силой, помогающей Башару Асаду удержать власть в стране. Российские наемники показали себя как самодостаточные и сверхмотивированные воинские формирования, способные эффективно выполнять задачи любого уровня сложности. Именно «вагнеровцам» принадлежит авторство одной из самых известных операций сирийской компании — освобождение Пальмиры.
Разумеется, за эффективность нужно платить. На войне главной разменной монетой являются человеческие жизни, и Вагнер в этом отношении оказался на удивление щедрым человеком. По оценкам непосредственных участников событий, средний уровень боевых потерь достигает 30-35%. Уже в первые месяцы участия России в сирийском конфликте стали расползаться слухи, что Вагнер с молчаливого одобрения Кремля просто утилизирует наиболее пассионарных граждан России. Однако даже это не разрушило ореол таинственности и юношеского романтизма российских ЧВК. Вместе с потоком желающих попробовать себя в роли «солдата удачи» росло количество компаний, якобы предоставляющих такую возможность. Иногда, как в случае с ЧВК «Туран», речь шла о чистом вымысле, порожденном ошибкой журналистов. Иногда же за ЧВК выдавалась работа штатных спецподразделений (ССО) Министерства обороны РФ, действующих под прикрытием. Самым известным примером такой химеры является ЧВК «Патриот».
Экспансия российских ЧВК
«Черным четвергом» российских ЧВК стало 8 февраля 2018 года, когда колонна из нескольких сот «вагнеровцев» была уничтожена огнем артиллерии и авиации вооруженных сил коалиции во главе с США. Тогда, по разным оценкам, погибло от 200 до 600 человек. Причины столь серьезного провала официально не названы до сих пор и вряд ли когда-либо будут представлены широкой аудитории. Одной из самых циничных и в то же время реалистичных причин, приведших к таким вопиющим потерям, стал конфликт руководства «Вагнера» и высших чинов Министерства обороны РФ. Причиной конфликта могло послужить все что угодно, но, вероятнее всего, Вагнер поверил в собственную незаменимость и решил показать характер, чего официальные власти очень не любят. Исходя из этого можно предположить, что «золотой век» Вагнера остался в прошлом и в ближайшем будущем его ждет усиленное внимание и давление со стороны государственных структур. А поскольку необходимость в услугах ЧВК, как и рыночная возможность их предоставления, в России никуда не денется, очень скоро мы сможем наблюдать начало здоровой конкуренции и неизбежный выход русских на международный рынок частных военных услуг. Впрочем, это уже началось.
Одним из первых засвидетельствованных появлений россиян на рынке серьезных ЧВК стала компания PMC FDG Corp., созданная в 1996 году, но претерпевшая значительные организационные изменения после прихода в ее руководство бывшего российского офицера Дмитрия Смирнова в 2010 году. С тех пор компания успешно действует на территории Афганистана и Ирака, выполняя в основном разовые спецоперации. Впрочем, есть и «чистые» ЧВК, состоящие только из россиян. Например, компания «РСБ-Групп», зарегистрированная в России как ЧОП (частное охранное предприятие), по факту заявляет стандартный перечень услуг ЧВК. Правда, при этом на сайте организации подчеркивается, что компания не занимается наемничеством и не участвует в военных конфликтах на стороне других государств. Очевидно, такой прием используется ввиду специфики российского законодательства, которое, к слову, не первый год пытаются изменить в сторону легализации ЧВК. А до тех пор, пока этого не произошло, желающие работать на рынке частных военных услуг вынуждены искать лазейки и пути обхода законодательных препятствий.
Между тем уже известны случаи, когда интерес к русским специалистам проявляют иностранные компании. Например, ЧВК Centurion, изначально заявляющая себя как консалтинговая компания, набирает в свои ряды российских офицеров запаса из состава элитных подразделений. В качестве работы будущим сотрудникам предлагается не стандартное участие в боевых действиях и охране объектов, а консалтинг вооруженных сил, сотрудников полиции и частных служб безопасности в странах второго и третьего мира. На практике же в зависимости от квалификации сотруднику может быть предложена только аналитическая и аудиторская работа, не предполагающая даже выезд за границу. Возможно, именно такая бизнес-модель окажется «золотой серединой», позволяющей разделить коммерческую и политическую сферы.
В целом, рассматривая специфику российских частных военных компаний, можно отметить два очевидных факта. С одной стороны, российская власть, и в особенности спецслужбы, не желают допускать деятельность «самостоятельных» ЧВК, продолжая использовать схожие структуры для достижения своих политических целей. С другой стороны, в России проживает масса неустроенных в жизни людей, обладающих колоссальным боевым опытом и желающих этот опыт реализовывать на коммерческой основе. В результате получается довольно специфическая ситуация, когда действуя с массой правовых ограничений, российские ЧВК обладают значительным потенциалом развития и способны оказать серьезное влияние на рынок частных военных услуг. На сегодняшний день объем этого рынка, по приблизительным подсчетам, составляет порядка $400 млрд. Даже сейчас, в полулегальном положении, русские наемники благодаря сочетанию высоких профессиональных качеств и низких зарплатных ожиданий могут начать демпинг, доставляя массу неудобств старым рыночным игрокам. В том же случае, если деятельность ЧВК в России будет полностью легализована, можно с большой долей вероятности говорить о грядущем переделе рынка такого масштаба, что вполне вероятно обострение геополитической обстановки вплоть до прямых столкновений представителей США и России.
Оставить комментарий