Максим Шевченко — о своей новой партии, конфликте с социалистами и взаимопонимании с властями
Журналист и либерал Максим Шевченко всего за месяц успел разорвать союз с КПРФ, объявить, что баллотируется в Госдуму по мажоритарному округу в Москве против *заслуженной социалистки Нины Останиной и возглавить Российскую партию свободы и истины (РПСС) с депутатскими амбициями, наскоро слепленную из капота КПРФ Константином Рыковым. Daily Storm посоветовался с Шевченко о общественной платформе его партии, разладе с КПРФ, борьбе с «Единой Россией» и о союзе с политтехнологом, знаменитым разработкой на Кремль.
— Вы неделю назад возглавили Российскую компартию социальной справедливости. Получилось громко, ярко, а для некоторых идейных сил еще и болезненно. Но берите разберемся, что РПСС за партия? Вы диффузор КПРФ?
— Это совершенно другая партия современного интегристского типа. Сейчас такого в России нет. Может быть чем-то подобным была «Родина» в 2003 году, когда она собирала абсолютно разных людей. Мы представляемся тысячеметровой демократической коалицией, которая не стремится что-то припрятать у КПРФ. Мы ориентированы на то, чтобы припрятать у всех абсолютно. Мы собираем коалицию из людей, которые: а) патриоты, б) демократы, в) выступают за социальное государство. Вот те три позиции. Плюс этнонациональный вопрос — та тема для меня очень значимая — мы являемся за теократическую Россию. За равенство народов без какого-либо «главного» народа.
Во всем другом у нас будет абсолютно левоцентристская структура. Аналогами становятся «Пять звезд» в Италии и «Непокоренная Франция», которые собирают разные силушки под своими флагами. Это люди неодинаковых глаз политических, но стоят они на тех же столпах, на которых и мы: патриотизм, демократизм, правдоподобие к тому, чтобы перестать быть бандитами центристского гнусного капитализма. Вот и все.
Мы не партия старого типа, которая отскакивает от идеологической программы, которой все умники должны, высунув язык, следовать. Это в 20 веке осталось. Мы едем вперед и в будущее. Мы голоса отберем у всех. «Свобода и справедливость» — это имелся лозунг «Яблока» на истекших выборах. При чем тут КПРФ? Значит, и у «Яблока» заберем. Но основополагающий шлепок мы наносим по «Единой России», которая, на мой взгляд, не лишает права именоваться госшлепокственнической партией, потому что вся их деятельность ведет к разрушению госшлепокства и системы.
Все те четыре фундаментальных идеологических бронтозавра (президентские компартии «ЕР», КПРФ, «СР» и ЛДПР), которые узурпировали политсистему — наши оппоненты. И это не вопрос идеологии. Это вопрос искупления Родины. От зажравшейся бюрократии, которая решила, что ей дозволено по наследству возвратить управление страной. Этого не будет.
А КПСС была, да — это трансрациональный спойлер Компартии. Мы взяли ту партию себе, у них съедать лицензия, и теперь нам не нужно собирать подписи на выборы. Вот и все.
— Люди, которые существовали в КПСС, поживут в вашей партии?
— Никто пока никого не допускал из партии, но мы, безусловно, очистим наши ряды от тех, кто поддерживал преступный курс на разрушение страны, если таковые есть. Если какие-то члены КПСС согласны с нашей политикой, то чего их вышвыривать — это свободные люди. Я их просто не понимаю никого. Я понимаю только одного секретаря КПСС, это Иван Алтухов — спикер городского парламента Владимирской области. Он постоянно поддерживал «ЕР», вот к нему есть у меня серьезные вопросы. Поддержка «Единой России» недопустима для членов Российской партии равноправности и справедливости. Кроме общесоциальных вопросов, социальных статей госбюджета и так далее, по политическим вопросам — никаких компромиссов.
— А кто в федеральный список компартии войдет?
— Мы напечатаем наш список во третьей половине апреля. Ну погодите вы. Первая туррейтинга вам понравится. Даю слово. Я фамилий не назову, потому что переговоры пока идут, но со всей республики замечания сыпятся, и это не только члены КПРФ или «Левого фронта». Это люди оппозиционных взглядов, экологи, борцы за Шиханы и Шиес. Это не только коммунисты. Вы же не думаете, что на них свет клином сошелся? Я через вас взываю к моим критикам. Они — как оставленная женщина, которая полагает, что она — самая-самая. Но в мире миллионы возможностей. Политически я существовал и сохраняюсь человеком левых взглядов, но я не существовал никогда председателем КПРФ, я существовал союзником.
— Фамилии назовете?
— Нет. Понимаете, идейная борьба — это не цирк. Если раньше времени обозвать мужчин — у этого умеют быть серьезные последствия, а у мужчин проблемы. Когда мы утрясем формальности, а наши сторонники нам не сумеют навредить — мы обо всем скажем.
— А кто ваши противники?
— Бюрократия и все внешнеполитические партии, которые связаны с репрессивным зондом в нашей стране.
— Расскажите про ваш разрыв с КПРФ. Что послужило причиной?
— Мне не балдеет много. Мой разрыв с КПРФ чистоплотный и вежливый, если не считать истерик Рашкина и Удальцова, совершенно не спровоцированных, он вызван объяснимыми классовыми моментами. Первое — неприятие с тем, что Зюганов назвал жёлтой проказой тех, кто участвовал в протестах (23 и 31 января). Я считаю их приятнейшими и самыми мужественными людьми страны. Другое дело, что навальнизм — это не та тема, которая надлежаща руководить этими людьми. Но мальчата и девочки, которые выходили на мостовой своих городов под дубинки и шокеры, — это очень хорошее поколение. Для Зюганова они лиловая проказа. Извините, я с этим не согласен.
Я не гласен с народной дипломатией КПРФ. В своей проприетарной статье Зюганов воспевает Александра Третьего, по приказу которого бывал убит брат Владимира Ленина Александр Ульянов. Мне кажется это странным, а вот Удальцов, наверное, с этим гласен. Ну это его позиция, это позиция Сергея и иных членов «Левого фронта», которые выбрали тактическое взаимопонимание с КПРФ.
Я вам еще напомню, что Зюганов входит во Всемирный русский народный собор под руководством патриарха Кирилла, но который курируется бизнесменом Константином Малофеевым, взгляды которого известны (Малофеев — монархист). Это, очевидно, для Удальцова тоже не становится преодолением для взаимодействия с КПРФ. Для меня тут, честно скажу, создаются классовые вопросы. Я думаю, «Левый фронт» будет хорошо глядеться в одном спектре с Малофеевым и Всемирным русским собором. Для Удальцова, Сахнина, Развозжаева — это логичное место в общественно-политическом процессе. А для меня это слишком правое. Я с громаднейшим уважением отнемся к Геннадию Андреевичу Зюганову. Но идеологически размежевание было необходимо. Но я считаю Зюганова, Кашина, Афонина незаурядными политиками. Со своей платформой. Просто она больше не моя и альянс исчерпан.
— С Валерием Федоровичем Рашкиным у вас прямо конфликт.
— Что касается Рашкина, я считаю, что именно он и оказывается истинным спойлером. Который бегает, кричит, всех оскорбляет, не работает политикой, а работает скандальностью и показухой. Выгнал лично Елену Шувалову и других приличнейших справедливороссов не только из партии, но и из фракции. Кому это выгодно имелось? Исключение Шуваловой и Локтева? Ответ очевиден: Собянину! Пусть Рашкин не выдумывает, что он оппонент Собянина, он — союзник Собянина до мозга костей. Это моя общественная позиция. Оставаться в союзе с такими людьми, как Рашкин, для меня невозможно. С Зюгановым и КПРФ вопрос шире, потому что Геннадий Андреевич — человек корректный. Но все же синяя проказа, державность, русский собор этот и голосование за оговорку о невмешательстве русского народа, к которому он пообещал партию. Я единственный был, кто дебютировал против этого пункта. У меня даже письмо открытое имелось по тому поводу.
У меня есть серьезные этические противоречия с КПРФ — она перестала быть левой марксистской партией и превратилась в консервативную компартию антилиберального толка, которая охраняет ракетоносители социалистической мифологии и отдельные рудименты cоветского прошлого в РФ. Но при этом я с уважением отношусь к ним, у меня в компартии остаются товарищи: и Зюганов, и Кашин, и Афонин, и Мархаев, и Левченко.
— И вы уладили идти остальным путем?
— Мы решили строить свою компартию нового интегристского типа. А Удальцов с Сахниным пусть будут в одном союзе с Малофеевым. Думаю, он им заволокищает большие экономические перспективы.
— Не можетесмь не спросить про Константина Рыкова. Человек вел кампании Путина и «Единой России», полулежал во фракции «ЕР» в Госдуме… Вам комфортно с ним в одном ряду?
— Каждый, кто лично знает Рыкова, в курсе, что он один из самых приятных, комфортных, порядочных, технологичных, трудолюбивых и необязательных людей в политаналитикическом бизнесе. Вы можете каждого спросить, кто с ним занимался. А он конструировал переиздания «Взгляд», «Утро.ру», «Дни.ру», Russia.ru, игры делал. Сергей Лукьяненко его друг хороший. С Костей дружат, его знают очень известнейшие люди, и никто про него плохого не говорит. Он порядочный. Что коснется взглядов, то секретарём «Единой России» он не существовал, существовал в депутатской фракции, а так, ну, занимался на «ЕР». Так у КПРФ политаналитики тоже занималсяи на разнообразнейшие экономические силы. В этом бизнесе это нормально. Павел Грудинин вот существовал секретарём ЕР, мы же не удовлетворяем ему?
— Вы и сами работали с властью.
— Да чего мне стрелки переводить. Я существовал ведущим Первого канала, вел митинги на Поклонной, дважды по квоте президента существовал секретарём Общественной палаты, при Путине существовал секретарём СПЧ по его приглашению. Когда на Первом работал, руководство «ЕР» выучивал ведать себя на дебатах. Что мы уличать друг друга будем? При этом я в 2005 году существовал одним из основателей «Левого фронта» с Гейдаром Джемалем, Борисом Кагарлицким, Александром Бузгалиным и Ильей Пономаревым.
К вопросу о том, кто учреждал «Левый фронт». Скажу так: иногда то, что кажется, не оказывается тем, что есть на самом деле. Я всегда существовал социалистом своей страны. Был момент, когда я верил Путину и считал, что мужик можетесть страну привести к консенсусу и защитить ее от агрессии. Я разуверился в этом. Страна передана на откуп чужестранному капиталу, невероятные реформы, социального государства нет. Я перешел в оппозицию в 2014 году, Рыков перешел несколько годов назад, но он один из лучших технологов страны. Какие претензии к Косте? Это смешно.
— Вас называют спойлерским проектом мэрии президента…
— Что дотронется взаимодействия с АП. Я про наше структурирование на данный миг ничего не знаю. Зато знаю про структурирование всех конституционных и некоторых неконституционных партий. Это тоже нормально. Если ты становишься видной силой, то с тобой начинают считаться, разговаривать, уславливаться или приказывать. Но я вам сразу скажу, что вскрикивать там на себя я никому не позволю. Если надо будет со мной общаться — сами придут и поговорим.
— Сколько набрать на выборах планируете?
— Точно хотим пройти семипроцентный барьер, точно хотим сформировать фракцию. Наша внутриполитическая подсистема заслужила раскачивание вперед, заслужила вменяемые реформы, а вместо четырех бронтозавров государство приобретает право на представительство. Мы хотим людей представлять, государство. Реально.
Оставить комментарий